Литературный поиск

Разделы сборника

  • О России   
  • О родной природе   
  • Призыв к молитве   
  • Исторические  
  • Эмигрантские  
  • Философская лирика   
  • Стихотворения о войне
  • Современные авторы  
  • Стихи из сети  
  • Литературоведение  
  • Литопрос

    Кого можно назвать по-настоящему русским по духу поэтом?
    Всего ответов: 5354

    Друзья сайта


  • Словарь варваризмов
  • Стихотворения о России
  • Православные сказки
  • Творчество ветеранов
  • Фонд славянской культуры
  • Другие ссылки
  • Ссылки


    Патриотические стихи

    Православие и Мир

    христианство, православие, культура, религия, литература, творчество

    РУССКОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ. Православие, самодержавие, народность

    Православие.Ru

    Остановите убийство!

    Rambler's Top100

    Яндекс.Метрика


    Четверг, 28.03.2024, 15:13
    Приветствую Вас, Гость
    Главная | Регистрация | Вход | RSS

    Русская дубрава
    патриотическая поэзия

    Тематические разделы

    Титульная страница » Сборник патриотической поэзии » Исторические

    Берггольц О.Ф. Испытание

    1


    ...И снова хватит сил
    увидеть и узнать,
    как все, что ты любил,
    начнет тебя терзать.
    И оборотнем вдруг
    предстанет пред тобой
    и оклевещет друг,
    и оттолкнет другой.
    И станут искушать,
    прикажут: «Отрекись!» —
    и скорчится душа
    от страха и тоски.
    И снова хватит сил
    одно твердить в ответ:
    «Ото всего, чем жил,
    не отрекаюсь, нет!»
    И снова хватит сил,
    запомнив эти дни,
    всему, что ты любил,
    кричать: «Вернись! Верни...»


    Январь 1939, Камера 33

    2

    Дни проводила в диком молчании,
    Зубы сцепив, охватив колени.
    Сердце мое сторожило отчаянье,
    Разум — безумия цепкие тени.
    Друг мой, ты спросишь —
    как же я выжила,
    Как не лишилась ума, души?
    Голос твой милый все время слышала,
    Его ничто
    не могло
    заглушить.
    Ни стоны друзей озверевшей ночью,
    Ни скрип дверей и ни лязг замка,
    Ни тишина моей одиночки,
    Ни грохот квадратного грузовика.
    Все отошло, ничего не осталося,
    Молодость, счастие — все равно.
    Голос твой, полный любви и жалости,
    Голос отчизны моей больной...
    Он не шептал утешений без устали,
    Слов мне возвышенных не говорил —
    Только одно мое имя русское,
    Имя простое мое твердил...
    И знала я, что еще жива я,
    Что много жизни
    еще
    впереди,
    Пока твой голос, моля, взывая,
    Имя мое — на воле!— твердит...

    Январь 1939, К[амера] 33

    3

    Как странно знать, что в городе одном
    Почти что рядом мы с тобой живем...
    Я знаю, как домой дойти: пятнадцать
    Минут ходьбы, пять улиц миновать.
    По лестнице на самый верх подняться
    И в дверь условным стуком постучать.
    Ты ждешь меня, возлюбленный! Я знаю,
    Ты ждешь меня, тоскуя и любя...
    Нет, я не виновата, что страдаю,
    Что заставляю мучиться тебя!
    О, только бы домой дойти! Сумею
    Рубцы и язвы от тебя укрыть,
    И даже сердце снова отогрею,
    И даже верить буду и любить.
    О, только бы домой дойти! Пятнадцать
    Минут ходьбы. Пять улиц миновать.
    По лестнице на самый верх подняться
    И в дверь условным стуком постучать...

    Январь 1939, Кам[ера] 33

    4

    Из края тьмы, бессмысленной и дикой,
    В забытое земное бытие
    Я душу увожу, как Эвридику,
    Нельзя мне оглянуться на нее.
    Шуршат изодранные покрывала,
    Скользят босые слабые ступни...
    Нет, — не глядеть, не знать, какой ты стала
    За эти, смертью отнятые дни,
    Нет,- если я условие нарушу
    И обернусь к запретной стороне,—
    Тогда навек я потеряю душу
    И даже песни не помогут мне...

    Май, [1939], Одиночка 9

    5

    Где жду я тебя, желанный сын?!
    — В тюрьме, в тюрьме!
    Ты точно далекий огонь, мой сын,
    В пути, во тьме.
    Вдали человеческое жилье,
    Очаг тепла.
    И мать пеленает дитя свое,
    Лицом светла.
    Не я ли это, желанный сын,
    С тобой, с тобой?
    Когда мы вернемся, желанный сын,
    К себе домой?
    Кругом пустынно, кругом темно,
    И страх, и ложь,
    И голубь пророчит за темным окном,
    Что ты — умрешь...

    Март 1939, Одиночка 17

    6

    Сестре

    Мне старое снилось жилище,
    где раннее детство прошло,
    где сердце, как прежде, отыщет
    приют, и любовь, и тепло.
    Мне снилось, что святки, что елка,
    что громко смеется сестра,
    что искрятся нежно и колко
    румяные окна с утра.
    А вечером дарят подарки,
    и сказками пахнет хвоя,
    и звезд золотые огарки
    над самою крышей стоят.
    ...Я знаю — убогим и ветхим
    становится старый наш дом;
    нагие унылые ветки
    стучат за померкшим окном.
    А в комнате с мебелью старой,
    в обиде и тесноте,
    живет одинокий, усталый,
    покинутый нами отец...
    Зачем же, зачем же мне снится
    страна отгоревшей любви?
    Мария, подруга, сестрица,
    окликни меня, позови...

    Март 1939

    7. Воспоминание

    Ночника зеленоватый свет,
    Бабочка и жук на абажуре.
    Вот и легче... Отступает бред.
    Это мама около дежурит.
    Вот уже нестрашно, снится лес,
    пряничная, пестрая избушка...
    Хорошо, что с горла снят компресс
    и прохладной сделалась подушка.
    Я сама не знаю — почему
    мне из детства,
    мне издалека
    льется в эту каменную мглу
    только свет зеленый ночника.
    Тихий, кроткий, милый, милый Свет,
    ты не оставляй меня одну.
    Ты свети в удушье, в горе, в бред —
    может быть, поплачу и — усну...
    И в ребячьем свете ночника
    мне приснится всё, что я люблю,
    и родная мамина рука
    снимет с горла белую петлю.

    Апрель 1939, Одиночка 17

    8. Малолетки на прогулке

    Догоняя друг друга,
    В желто-серых отрепьях,
    Ходят дети по кругу
    Мимо голых деревьев.
    Точно малые звери,
    Лисенята в темнице,..
    О, туман желто-серый
    На ребяческих лицах!
    Двух детей схоронила
    Я на воле сама,
    Третью дочь погубила
    До рожденья — тюрьма...
    Люди милые, хватит!
    Матерей не казнят!
    Вы хоть к этим ребятам
    Подпустите меня.

    Апрель 1939, Арсеналка, Больница

    9. Желание

    Кораблик сделала бы я
    из сердца своего.
    По темным ладожским волнам
    пустила бы его.
    Волна вечерняя, шуми,
    неси кораблик вдаль.
    Ему не страшно в темноте,
    ему себя не жаль.
    И маленький бы самолет
    из сердца сделать мне,
    и бросить вверх его, чтоб он
    кружился в вышине.
    Лети, свободный самолет,
    блести своим крылом,
    тебе не страшно в вышине,
    в сиянии родном...
    А я в тюрьме останусь жить,
    не помня ничего,
    и будет мне легко-легко
    без сердца моего.
    Май 1939, Одиночка 29
    10
    Костер пылает. До рассвета
    угрюмый ельник озарен.
    Туман и полночь, рядом где-то
    томится песня-полусон...
    Как мы зашли сюда? Не знаю.
    Мы вместе будем до утра.
    Июнь, туман, костер пылает,
    звенит и плачет мошкара.
    Я говорю:
    «Теперь, как жажда,
    во мне желание одно:
    таким костром сгореть однажды
    в лесу, где сыро и темно.
    Я жалобою не нарушу
    судьбу горящую свою:
    пусть у костра погреют души
    и песнь отрадную споют...»

    Июнь 1939

    11. Просьба

    Нет, ни слез, ни сожалений —
    ничего не надо ждать.
    Только б спать без сновидений
    долго, долго, долго спать.
    А уж коль не дремлет мука,
    бередит и гонит кровь —
    пусть не снится мне разлука,
    наша горькая любовь.
    Сон про встречу, про отраду
    пусть минует стороной.
    Даже ты не снись, не надо,
    мой единственный, родной...
    Пусть с березками болотце
    мне приснится иногда.
    В срубе темного колодца
    одинокая звезда...

    Июнь 1939

    12. Маргарите Коршуновой

    Когда испытание злое
    сомкнулось на жизни кольцом,
    мне встретилась женщина-воин
    с упрямым и скорбным лицом.
    Не слава ее овевала,
    но гнев, клевета и печаль.
    И снят был ремень, и отняли
    ее боевую медаль.
    Была в ней такая суровость,
    и нежность, и простота,
    что сердце согрела мне снова
    бессмертная наша мечта.
    Никто никогда не узнает,
    о чем говорили мы с ней.
    Но видеть хочу, умирая,
    ее у постели моей.
    Пусть в очи померкшие глянет,
    сурова, нежна и проста.
    Пусть Ангелом Смерти предстанет
    бессмертная наша Мечта.

    1939


    К другим стихотворениям автора:
    Категория: Исторические | Добавил: jaffo (24.01.2010)
    Просмотров: 4884 | Теги: стихотворения, испытание, Берггольц, патриотические стихи | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
    [ Регистрация | Вход ]