Литературный поиск

Разделы сборника

  • О России   
  • О родной природе   
  • Призыв к молитве   
  • Исторические  
  • Эмигрантские  
  • Философская лирика   
  • Стихотворения о войне
  • Современные авторы  
  • Стихи из сети  
  • Литературоведение  
  • Литопрос

    Кого можно назвать по-настоящему русским по духу поэтом?
    Всего ответов: 5354

    Друзья сайта


  • Словарь варваризмов
  • Стихотворения о России
  • Православные сказки
  • Творчество ветеранов
  • Фонд славянской культуры
  • Другие ссылки
  • Ссылки


    Патриотические стихи

    Православие и Мир

    христианство, православие, культура, религия, литература, творчество

    РУССКОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ. Православие, самодержавие, народность

    Православие.Ru

    Остановите убийство!

    Rambler's Top100

    Яндекс.Метрика


    Четверг, 28.03.2024, 19:54
    Приветствую Вас, Гость
    Главная | Регистрация | Вход | RSS

    Русская дубрава
    патриотическая поэзия

    Тематические разделы

    Титульная страница » Сборник патриотической поэзии » Стихотворения о войне

    Сергей Орлов. И после

    Сергей Орлов (1921-1977) родился на Вологодчине. В 1938 г. к нему пришел первый большой успех. Он стал победителем Всесоюзного конкурса школьников на лучшее стихотворение. В июне 1941 г. он стал бойцом истребительного батальона народного ополчения, составленного из студентов-добровольцев. Спустя два месяца его направили в Челябинское танковое училище. Первый сборник стихов «Фронт» (вместе с С. А. Телькановым) Орлов выпустил, будучи курсантом этого училища, в 1942 г. В перерывах между сражениями он продолжал писать стихи и публиковал их в армейской газете «Ленинский путь». 17 февраля 1944 г. в бою за освобождение Новгорода товарищам по оружию чудом удалось вытащить командира танкового взвода Орлова из горящей боевой машины.
    Домой после госпиталя демобилизованный по инвалидности гвардии старший лейтенант Орлов вернулся в апреле того же года. Пережив тяжёлую душевную драму (любимая девушка отказалась стать спутницей жизни человека с изуродованным лицом и плохо действующей рукой), он решил продолжать учёбу, уехал в Ленинград и поступил в университет. Вскоре, в 1946 г., вышла в свет книга стихов Орлова «Третья скорость». С 1958 г. входил в состав правления Союза писателей РСФСР, заведовал отделом поэзии в журнале «Нева», был членом редколлегии журнала «Аврора».
    Одна за другой выходили его поэтические книги: «Поход продолжается» (1948), «Радуга в степи» (1952), «Городок» (1953), «Стихотворения» (1954), «Голос первой любви» (1958), «Стихотворения. 1938 — 1956» (1959), «Одна любовь» (1963), «Колесо» и «Созвездье» (1965), «Лирика» (1966), «Страница» (1969).Книга «Костры», которая составлялась Орловым как итоговая, вышла уже после его смерти (1978). Не успел он увидеть и собрания своих сочинений. Оно появилось в свет на рубеже 1970-1980-х гг.
    Подробнее 

      

    * * *
    Когда это будет, не знаю:
    В краю белоногих берез
    Победу девятого мая
    Отпразднуют люди без слез.

    Поднимут старинные марши
    Армейские трубы страны,
    И выедет к армии маршал,
    Не видевший этой войны.

    И мне не додуматься даже,
    Какой там ударит салют,
    Какие там сказки расскажут
    И песни какие споют.

    Но мы-то доподлинно знаем,
    Нам знать довелось на роду,-
    Что было девятого мая
    Весной в сорок пятом году.


    * * *
    Скрипучие сосны залива,
    Тяжелый, намокший песок
    И ветер, упавший с обрыва
    На пену морскую у ног.
    А ты, на Суворовском, знаю,
    Не думаешь вовсе о том,
    Как я одинокий шагаю
    На береге этом пустом.
    На пирсе пустынно и голо,
    Какая-то птица кричит,
    И месяца тонкий осколок
    Занозою в туче торчит.
    А ты не придешь в этот вечер,
    Тебе никогда не понять,
    Как мне одному только встречу
    С тоской неприкаянной ждать.
    И думать настойчиво — снова
    Молчание будет и ложь,
    Где больно от каждого слова...
    Но ты никогда не поймешь.
    Скрипучие сосны залива,
    Тяжелый, намокший песок
    И ветер, упавший с обрыва
    На пену морскую у ног.
    1948


    Экзамен
    Побывал я в клубе армейском.
    Не бывал я там целый век.
    Принимало меня семейство,
    Может, в тысячу человек.

    «Встать!» — И ветер прошел по залу,
    Мне ж хотелось сказать: «Садись».
    Повстречали меня сначала,
    Будто гость я, а не танкист,

    Будто я не того же братства,
    Жженый, стреляный, фронтовой,
    И неловко мне было в штатском
    Проходить сквозь солдатский строй.

    На широкой тесовой сцене
    Бархат прошелестел и смолк.
    И в какое-то вдруг мгновенье
    Я припомнил гвардейский полк.

    Будто в прошлое настежь двери,
    И друзей голоса в ответ:
    «Что ж, послушаем и проверим —
    Стихотворец ты или нет.

    Почитай, мы примем экзамен».
    И читал я им у костра
    Под открытыми небесами
    Возле Мги стихи до утра.

    Снова мне танкисты не верят
    И глядят, прищурясь, вослед:
    «Что ж, послушаем и проверим —
    Ты на деле танкист или нет».

    Нужно им доказать стихами,
    Что я брал в сорок третьем Мгу,
    Что прицелом и рычагами,
    Словно рифмой, владеть могу.

    Зал откашлялся, смолкнул, замер...
    Понял я: лишь спустя семь лет,
    Вот сейчас я держу экзамен —
    Стихотворец я или нет.
    1949


    Старый буксир

    Буксиру не приснится океан.
    В затоне тихом, на приколе вечном,
    Стоит видавший виды ветеран,
    И ржавчина легла ему на плечи.

    Он, пресноводный житель длинных рек,
    Весь почернел от копоти и сажи.
    В каком году он начинал свой век —
    Ему, пожалуй, и не вспомнить даже!

    А сколько он провел больших плотов
    Да барок с камнем, с кирпичом к причалам!
    Из них не малых десять городов
    Построить можно было бы, пожалуй.

    Мальчишки удят с борта пескарей,
    В пустынном трюме бродят по железу.
    Он молча спит, ни широтой морей,
    Ни далью океанскою не грезя.

    Лишь тонким стоном отвечает сталь,
    Когда гудят суда на повороте...
    Стоит буксир, как бы сама печаль,
    Сама тоска железа по работе.
    1946


    Старый снимок
    Нашел я случайно в столе
    Среди справок
    В бумажной трухе, в барахле.

    Старый снимок далеких,
    Но памятных лет.
    Ах, каким я красивым
    Был тогда на земле!

    Шлем ребристый кирзовый
    Да чуб в три кольца,
    Зубы белой подковой,
    Веснушки, что солнца пыльца.

    Не целован еще
    И ни разу не брит,
    Крепко через плечо
    Портупеей обвит.

    Вдаль гляжу я веселый,
    Прислонившись к броне,
    Среди сосен и елок,
    На великой войне.

    Светит солнце на траках,
    Дымится броня.
    Можно просто заплакать,
    Как мне жалко меня.

    Время крепости рушит,
    А годы летят...
    Ах, как жаль мне веснушек
    Ржаной звездопад!
    1957


    * * *
    Это было все-таки со мной
    В день девятый мая, в сорок пятом:
    Мир желанный на оси земной
    Утвердил я, будучи солдатом.

    Пели птицы, радуга цвела,
    Мокрой солью заливало щеки...
    А земля сожженная ждала,
    И с нее я начал, как с опоки.

    Начал вновь мечты и все дела,
    Села, пашни, города, плотины,
    Выбелив на солнце добела
    Гимнастерки жесткую холстину.

    Это было все-таки со мной.
    Для труда, прогулки и парада
    Не имел я лучшего наряда
    И в рабочий день и в выходной.

    Кто-то за железною стеной
    Рабским посчитал мое терпенье.
    Что ему сказать? Его с коленей
    В сорок пятом поднял я весной,
    Начиная мира сотворенье.

    Шел бетон, вставали корпуса,
    Реки переламывали спины,
    Домны озаряли небеса,
    Плуг переворачивал равнины.
    Это было все-таки со мной.

    С неба на земные континенты
    Я ступил, затмив собой легенды,
    В форме космонавта голубой...
    Это было все-таки со мной!
    1964


    В кино
    В колхозе, в кино, на экране
    Кварталы Берлина горят,
    Смертельною пулею ранен,
    Споткнулся на крыше солдат.

    Мальчишки скорбят и тоскуют
    У самой стены на полу,
    И им бы вот так же, рискуя,
    Бросаться в огонь и во мглу;

    Взбираться на купол покатый
    (Полотнище флага в огне)
    И мстить за таджика-солдата,
    Как будто за старшего брата,
    Который погиб на войне.

    Механики и полеводы
    В шинелях сидят без погон,
    Они вспоминают походы,
    А зал в полутьму погружен.

    И, как на сошедших с экрана
    Лихих легендарных солдат,
    Украдкою на ветеранов
    Притихшие жены глядят.

    Стучит, как кузнечик железный,
    Поет в тишине аппарат.
    И вот над дымящейся бездной
    Встает на рейхстаге солдат.

    Взметнулось полотнище флага,—
    И, словно его водрузил,
    Встает инвалид, что рейхстага
    Не брал, но медаль «За отвагу»
    Еще в сорок первом носил.

    Огни зажигаются в школе,
    В раскрытые окна плывет
    Прохлада широкого поля...

    На шумный большак из ворот
    Полуторка медленно едет,
    Мальчишки за нею бегут.

    Кинопередвижку в «Победе»
    Давно с нетерпением ждут.

    Заката багровые флаги,
    И дымный туман над рекой...
    Герой Берлина и Праги
    С экрана уходят домой.
    1953


    * * *
    Приснилось мне жаркое лето,
    Хлеба в человеческий рост
    И я — восемнадцатилетний —
    В кубанке овсяных волос.

    Такой, как на карточке старой:
    Без шрамов военной поры,
    Еще не видавший пожаров,
    Еще не ходивший в прорыв

    На танке гвардейской бригады
    По дымному тракту боев,
    Еще не писавший в тетради
    Ни строчки военных стихов.

    Во сне в ту далекую пору
    Я глянул с улыбкой, а там
    Парнишка с доверчивым взором
    Шагал напрямик по полям.

    Веселый, счастливый, довольный,
    Ничуть не тревожась о том,
    Что девушка в садике школьном
    Впервые тоскует о нем.

    Шагал, не жалея пшеницы,
    Шагал, тишины не ценя,
    Не слушая песенку птицы,
    Что встала у солнца, звеня.

    На русого мальчика глядя,
    Мне так захотелось сказать:
    «Вернись к этой девушке в садик,
    Ей легкие руки погладь.

    На тропку сверни из пшеницы,
    Почувствуй, как тихо вокруг,
    Послушай залетную птицу,—
    Не поздно пока еще, друг».

    Но тут же я вспомнил о том, как
    Ревел над землею металл,
    Как в черных окопных потемках
    Я письма твои ожидал;

    Как небо казалось оттуда
    Синей, чем любимой глаза,
    И тишь приходила как чудо,
    Когда умолкала гроза;

    Как падал я в травы устало,
    Не помня уже ничего...

    Его впереди это ждало —
    И я не окликнул его.
    1953


    В электричке
    А наши песни остаются,
    И в пригородных поездах
    Они опять вовсю поются,
    как мы их пели на фронтах.
    Есть на веревочке гитара.
    Своя компания вокруг.
    И нет на свете песни старой,
    И времени сомкнулся круг.
    Поют ее, как мы певали,
    Вдруг повзрослевшие юнцы.
    Поют опять не трали-вали,
    А то, что деды и отцы,
    Когда им было лет по двадцать,
    Когда, казалось, тишь и гладь,
    А завтра надо призываться,
    А послезавтра умирать.
    Летит вагон заре вдогонку,
    Ах, как натянута струна!
    И мы стоим, грустя, в сторонке,
    И Родина на всех одна.

      



    Источник: http://www.litera.ru/stixiya/authors/orlov.html
    Категория: Стихотворения о войне | Добавил: DrOtto (09.04.2011)
    Просмотров: 7254 | Комментарии: 3 | Теги: стихи послевоенных лет, Стихотворения о войне, патриотические стихи | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
    [ Регистрация | Вход ]