Германии
О, дева всех румянее Среди зеленых гор — Германия! Германия! Германия! Позор!
Полкарты прикарманила, Астральная душа! Встарь — сказками туманила, Днесь — танками пошла.
Пред чешскою крестьянкою — Не опускаешь вежд, Прокатываясь танками По ржи ее надежд?
Пред горестью безмерною Сей маленькой страны, Что чувствуете, Германы: Германии сыны??
О мания! О мумия Величия! Сгоришь, Германия! Безумие, Безумие Творишь!
С объятьями удавьими Расправится силач! За здравие, Моравия! Словакия, словачь!
В хрустальное подземие Уйдя — готовь удар: Богемия! Богемия! Богемия! Наздар!
9-10 апреля 1939
x x x
О слезы на глазах! Плач гнева и любви! О Чехия в слезах! Испания в крови!
О черная гора, Затмившая — весь свет! Пора — пора — пора Творцу вернуть билет.
Отказываюсь — быть. В Бедламе нелюдей Отказываюсь — жить. С волками площадей
Отказываюсь — выть. С акулами равнин Отказываюсь плыть — Вниз — по теченью спин.
Не надо мне ни дыр Ушных, ни вещих глаз. На твой безумный мир Ответ один — отказ.
15 марта — 11 мая 1939
Барабан
По богемским городам Что бормочет барабан? — Сдан — сдан-сдан Край — без славы, край — без бою. Лбы — под серою золою Дум-дум-дум… — Бум! Бум! Бум!
По богемским городам — Или то не барабан (Горы ропщут? Камни шепчут?) А в сердцах смиренных чешских- Гне — ва Гром: — Где Мой Дом?
По усопшим городам Возвещает барабан: — Вран! Вран! Вран Завелся в Градчанском замке! В ледяном окне — как в рамке (Бум! бум! бум!) Гунн! Гунн! Гунн!
30 марта 1939
Взяли... Чехи подходили к немцам и плевали (См. мартовские газеты 1939 г.)
Брали — скоро и брали — щедро; Взяли горы и взяли недра. Взяли уголь и взяли сталь. И свинец у нас, и хрусталь.
Взяли сахар и взяли клевер. Взяли Запад и взяли Север, Взяли улей и взяли стог, Взяли Юг у нас и Восток.
Бары — взяли и Татры — взяли. Взяли близи и взяли дали, Но — больнее, чем рай земной! — Битву взяли — за край родной.
Взяли пули и взяли ружья, Взяли руды и взяли дружбы… Но покамест во рту слюна — Вся страна вооружена!
9 мая 1939
x x x
Есть на карте — место: Взглянешь — кровь в лицо! Бьется в муке крестной Каждое сельцо.
Поделил — секирой Пограничный шест. Есть на теле мира Язва: всё проест!
От крыльца — до статных Гор — до орльих гнезд — В тысячи квадратных Невозвратных верст —
Язва. Лег на отдых — Чех: живым зарыт. Есть в груди народов Рана: наш убит!
Только край тот назван Братский — дождь из глаз! Жир, аферу празднуй! Славно удалась.
Жир, Иуду — чествуй! Мы ж — в ком сердце — есть: Есть на карте место Пусто: наша честь.
19-22 ноября 1938
Март
Атлас — что колода карт: В лоск перетасован! Поздравляет — каждый март: — С краем, с паем с новым!
Тяжек мартовский оброк: Земли — цепи горны — Ну и карточный игрок! Ну и стол игорный!
Полны руки козырей: В ордена одетых Безголовых королей, Продувных — валетов.
— Мне и кости, мне и жир! Так играют — тигры! Будет помнить целый мир Мартовские игры.
В свои козыри — игра С картой европейской. (Чтоб Градчанская гора — Да скалой Тарпейской!)
Злое дело не нашло Пули: дули пражской. Прага — что! и Вена — что! На Москву — отважься!
Отольются — чешский дождь, Пражская обида. — Вспомни, вспомни, вспомни, вождь. — Мартовские Иды!
22 апреля 1939
x x x
Молчи, богемец! Всему конец! Живите, другие страны! По лестнице из живых сердец Германец входит в Градчаны. (Этой басне не верит сам: — По ступеням как по головам.) — Конным гунном в Господень храм! — По ступеням, как по черепам…
Один офицер В Судетах, на лесной чешской границе, офицер с 20-тью солдатами, оставив солдат в лесу, вышел на дорогу и стал стрелять в подходящих немцев. Конец его неизвестен.
Из сентябрьских газет 1938 г.
Чешский лесок — Самый лесной. Год — девятьсот Тридцать восьмой.
День и месяц? — вершины, эхом: — День, как немцы входили к чехам!
Лес — красноват, День — сине-сер. Двадцать солдат, Один офицер.
Крутолобый и круглолицый Офицер стережет границу.
Лес мой, кругом, Куст мой, кругом, Дом мой, кругом, Мой — этот дом.
Леса не сдам, Дома не сдам, Края не сдам, Пяди не сдам!
Лиственный мрак. Сердца испуг: Прусский ли шаг? Сердца ли стук?
Лес мой, прощай! Век мой, прощай! Край мой, прощай! Мой — этот край!
Пусть целый край К вражьим ногам! Я — под ногой — Камня не сдам!
Топот сапог. — Немцы! — листок. Грохот желёз. — Немцы! — весь лес.
— Немцы! — раскат Гор и пещер. Бросил солдат Один — офицер.
Из лесочку — живым манером На громаду — да с револьвером!
Выстрела треск. Треснул — весь лес! Лес: рукоплеск! Весь — рукоплеск!
Пока пулями в немца хлещет Целый лес ему рукоплещет!
Кленом, сосной, Хвоей, листвой, Всею сплошной Чащей лесной —
Понесена Добрая весть, Что — спасена Чешская честь!
Значит — страна Так не сдана, Значит — война Всё же — была!
— Край мой, виват! — Выкуси, герр! …Двадцать солдат. Один офицер.
Октябрь 1938 — 17 апреля 1939
Пепелище
Налетевший на град Вацлава — Так пожар пожирает траву…
Поигравший с богемской гранью! Так зола засыпает зданья.
Так метель заметает вехи… От Эдема — скажите, чехи! —
Что осталося? — Пепелище. — Так Чума веселит кладбище!
__________
Налетевший на град Вацлава — Так пожар пожирает траву —
Объявивший — последний срок нам: Так вода подступает к окнам.
Так зола засыпает зданья… Над мостами и площадями
Плачет, плачет двухвостый львище… — Так Чума веселит кладбище!
__________
Налетевший на град Вацлава — Так пожар пожирает траву —
Задушивший без содроганья- Так зола засыпает зданья:
— Отзовитесь, живые души! Стала Прага — Помпеи глуше:
Шага, звука — напрасно ищем… — Так Чума веселит кладбище!
29-30 марта 1939
x x x
Полон и просторен Край. Одно лишь горе: Нет у чехов — моря. Стало чехам — море
Слёз: не надо соли! Запаслись на годы! Триста лет неволи, Двадцать лет свободы.
Не бездельной, птичьей — Божьей, человечьей. Двадцать лет величья, Двадцать лет наречий
Всех — на мирном поле Одного народа. Триста лет неволи, Двадцать лет свободы —
Всем. Огня и дома — Всем. Игры, науки — Всем. Труда — любому — Лишь бы были руки.
На поле и в школе — Глянь — какие всходы! Триста лет неволи, Двадцать лет свободы.
Подтвердите ж, гости Чешские, все вместе: Сеялось — всей горстью, Строилось — всей честью.
Два десятилетья (Да и то не целых!) Как нигде на свете Думалось и пелось.
Посерев от боли, Стонут Влтавы воды: — Триста лет неволи, Двадцать лет свободы.
На орлиных скалах Как орел рассевшись — Что с тобою сталось, Край мой, рай мой чешский?
Горы — откололи, Оттянули — воды… …Триста лет неволи, Двадцать лет свободы.
В селах — счастье ткалось Красным, синим, пестрым. Что с тобою сталось, Чешский лев двухвостый?
Лисы побороли Леса воеводу! Триста лет неволи, Двадцать лет свободы!
Слушай каждым древом, Лес, и слушай, Влтава! Лев рифмует с гневом, Ну, а Влтава — слава.
Лишь на час — не боле — Вся твоя невзгода! Через ночь неволи Белый день свободы!
12 ноября 1938
|